«Речь шла об извинениях, а не о деньгах» – семья урегулировала иск Высокого суда с Университетской больницей Лимерика
«Это было красивое кольцо Пандора. Она сказала: «Я люблю тебя, мам. Если через несколько дней мне станет лучше, я приглашу тебя на обед», — сказала Мелани. «Я часто держу это кольцо в руках, но не могу его носить. Возможно когда-нибудь. То, что она отдала это мне, очень много значит».
Ева преподнесла матери ранний подарок на день рождения в ночь на 20 июля 2019 года. Всего пару часов назад ее выписали из университетской больницы Лимерика (UHL). Накануне вечером она упала, когда шла под дождем к машине своего отца в городе Лимерик в сопровождении своего парня Марка.
Она поскользнулась, возможно, на упавшем на тротуаре мороженом, и сильно упала.
Ее родители выскочили из машины, чтобы помочь, а позже отвезли дочь в отделение неотложной помощи на обследование. Она провела 17 часов на тележке в больнице.
Затем ее ненадолго поместили в палату, а затем выписали и велели идти домой и отдыхать. Три часа спустя Ева потеряла сознание и умерла.
Причиной ее смерти стал тромб в легком, что привело к остановке сердца и смерти.
Рано утром 21 июля бригады скорой помощи пытались спасти жизнь Евы в семейном доме, и она искала утешения у своей матери.
«Она пыталась снять кислородную маску. Когда она это сделала, она посмотрела на меня и сказала: «Мне очень жаль, мам». Я сказал ей: «Ты лучшая девочка. Вы изменили мою жизнь. Не оставляй меня, Ева».
«Она снова сказала: «Мне очень жаль, мам».
«Затем у нее случилась вторая остановка сердца, и мне больше не удалось поговорить с дочерью».
Бригада скорой помощи продолжала пытаться реанимировать Еву, пока звук их дефибриллятора разносился по дому, пугая некоторых из пяти младших детей пары своим громким сигналом «пожалуйста, держитесь подальше».
Затем Еву срочно отправили обратно в УХЛ. Над ней работало так много сотрудников экстренных служб, что ее родителям пришлось ехать за ней на другой машине скорой помощи. Всего трое человек выстроились в очередь возле дома семьи в Корбалли, пригороде Лимерика, настолько масштаб чрезвычайной ситуации был.
Еву немедленно доставили в реанимацию, где медики боролись за ее жизнь.
«Они дали ей лекарство от тромбов и адреналин, но было слишком поздно», – сказала ее мать. «Ее великолепные голубые глаза стали черными. Именно тогда я понял, что она ушла.
«Когда я услышал, как у нее треснули ребра от попыток реанимации, я сказал: «Стоп». Я знал, что она ушла, что она никогда не вернется домой. Это было 21 июля в 1.50 ночи».
Барри, отец Мелани и Евы, сказал, что их мир перевернулся. Они не могли понять, как их старший ребенок внезапно и необъяснимо исчез. «Мы были просто ошеломлены. Нас вернули в комнату, чтобы попрощаться. Нам сказали, что мы можем привезти остальных детей в больницу, чтобы попрощаться. Но мы решили, что лучше пойти домой и поговорить с ними самим. Это была одна из самых трудных вещей, которые нам когда-либо приходилось делать. Это было так же тяжело, как потерять Еву».
Родители Евы Клири Барри Клири и Мелани Шиэн Клири. Фото: Дон Молони
Тело Мелани пришло в состояние шока через несколько минут после внезапной смерти дочери.
«У меня была физическая реакция. Я побежал в больничный туалет, и мне стало плохо. Я просто не мог этого понять».
В течение следующих нескольких дней жизнь Клири была размытой, поскольку их близкие сплотились, чтобы поддержать семью.
«Наша дочь только что упала и повредила ногу. Я имею в виду, ты не должен умирать от падения. Мы просто оцепенели», — сказал Барри.
«Лимерик выглядел так же, но как будто поверх него был слой пищевой пленки, потому что Евы там не было».
Через несколько дней после ее смерти, включая день ее похорон, поступили телефонные звонки из UHL. Старший медицинский персонал хотел обсудить ее смерть, но ее родителям нужно было место, чтобы скорбеть до окончания церемонии кремации дочери.
31 июля 2019 года, в день 40-летия Мелани, Барри и Мелани встретились со старшим персоналом больницы, чтобы обсудить, что случилось с их дочерью.
По их словам, эта дискуссия «по сути продолжалась» в течение следующих четырех с половиной лет.
Наконец, в прошлый вторник все закончилось, когда семья Евы урегулировала иск Высокого суда, вынесенный в связи со смертью их старшего брата.
В Вышке и больнице выразили «искренние соболезнования и глубокое сожаление» в связи с «безвременной кончиной» Евы. Высокий суд услышал, что мировое соглашение не предполагает признания ответственности.
Судебный иск последовал за внутренним расследованием ухода, полученного Евой, в том числе того, почему ее выписали, что оставило ее родителей неудовлетворенными и оставило множество вопросов без ответов. Расследование ее смерти в 2021 году вынесло вердикт о медицинской катастрофе.
«Дело никогда не было в деньгах. Я бы лучше жил в картонной коробке с Евой», — сказал ее отец. «Речь шла о попытке выяснить, что произошло. Речь шла об ответственности и извинениях. Это был единственный способ добиться справедливости».
В ходе рассмотрения дела в Высоком суде медицинский эксперт со стороны Клири заявил, что если бы Еве дали антикоагулянт, это предотвратило бы образование у нее тромба в легких, который привел к остановке сердца и смерти.
ВШЭ опровергла все претензии.
Университетская больница Лимерика
Адвокат семьи сообщил Высокому суду, что это их дело: если бы у Евы была оценка риска тромбообразования в ВТЭ, она получила бы антикоагулянт, который защитил бы ее «от ужасного исхода».
В заявлении, зачитанном суду на прошлой неделе, Университетская больница Лимерика сообщила, что «в память о покойной Еве Клири» она вводит программу непрерывного аудита по распознаванию, снижению и лечению ВТЭ.
Мелани надеется, что это действие будет означать, что наследие ее дочери будет жить и поможет спасти других. Но она сказала, что не может игнорировать тот факт, что ВШЭ не принесла настоящих извинений в связи со смертью Евы.
«Они говорили о «глубоком сожалении». На самом деле мы не получили тех извинений, которых ждали. Но мы надеемся, что Ева гордится нами. Когда мы встретимся с ней снова, я надеюсь, она скажет нам: «Мама и папа, я знаю, что вы боролись за меня». Я не сомневаюсь, что она там, наверху, смотрит на нас сверху вниз».
Ева была старшей из шести детей, у нее было четыре младшие сестры и брат.
«Поскольку она была самой старшей, для некоторых из них она была почти второй матерью. Она была любимой девочкой», — сказала ее мать. «Я всегда говорил своим детям: «Даже если у вас никогда не будет друга, вы всегда будете друг у друга».
«Ева была очень близка со всеми ними. Она любила шуметь, любила музыку и танцы. Ее семья, ее друзья и ее работа — это была ее жизнь».
Барри вспоминает свою дочь как «вихрь», который «оставил за собой блестящий след». Ева работала в компании Schuh в Бедфорд-Роу, Лимерик, и поднялась до руководящего уровня.
«Она любила обувь, покупала ее и продавала. Персонал был ее второй семьей. В день ее похорон в знак уважения закрыли два магазина Schuh в Лимерике. Мы очень ценили их доброту в тот день и после», — сказала ее мать.
У Евы росла уверенность в планах на свое будущее. Она хотела увидеть мир, но при этом была домашней птицей.
«Она путешествовала по Нидерландам и Германии и хотела продолжать путешествовать. Она позвонила мне из Германии, позвонила подруге и сказала: «Это моя мама». Она моя лучшая подруга, я так по ней скучаю». Ее не было всего день или два.
У Евы была собака Джека Рассела по кличке Тедди, которую она обожала. «Тедди сейчас 11, и он все еще с нами. Тедди был убит горем, когда она умерла. Две ночи после того, как он понял, что она не вернется домой, он был опустошен и слонялся по дому», — рассказала ее мать.
Покойная Ева Клири
Обстоятельства несчастного случая с Евой и ее госпитализации вскоре после этого все еще крутятся в памяти ее родителей. Мелани и Барри отвезли свою дочь и ее парня в отделение неотложной помощи после осмотра ее ноги, прежде чем вернуться домой к своим младшим детям.
Они поддерживали постоянный контакт с Евой и ожидали, что ее отпустят в одночасье. Но наступило утро, а ее не было видно, поэтому они вернулись в больницу.
Они обнаружили, что их дочь все еще находится в тележке и ожидает дальнейшего сканирования.
Барри не мог смириться с тем, сколько тележек было забито в этом помещении, и описывает сцену «бедлама» в отделении скорой помощи в ту субботу.
Кто-то использовал ближайшую раковину как туалет, и запах висел в воздухе. Отек ноги Евы также усилился, и ее мать забеспокоилась.
«Она была очень навязчивой, и это было на нее не похоже», — сказала Мелани. «Она сказала: «Можете ли вы прилечь со мной немного, мам?» Ты ведь не оставишь меня одного? Когда я лежал рядом с ней, я помню, как потирал ей голову. Она сосала большой палец. Она была моим ребенком».
Еще через несколько часов Еву в конце концов перевели в палату. Но около 20:30 того же дня врачи решили выписать ее после изучения результатов сканирования.
Ее отец помнит последние несколько минут в больнице. «Она спросила врача: «Вы уверены?» Задняя часть ноги очень болит и онемеет».
«Я помню, как ее мать вытирала слезы, когда говорила это, потому что ее боль была девять баллов из десяти. Но ее выписали с повязкой Тубигрип на ноге. Ее икра и ступня выглядели так же, опухоль была очень сильной».
Несмотря на боль, Ева настояла на том, чтобы зайти в магазин по пути домой. Ее сестре Эмме исполнилось 12 лет, и она захотела купить малышке ее любимые сладости.
Она продолжала говорить родителям, что чувствует себя ужасно из-за того, что испортила праздник сестры, в то время как они уверяли ее, что ни в чем случившемся нет ее вины.
«Эмме с тех пор было трудно праздновать свой день рождения, учитывая то, что произошло несколько часов спустя», – сказала ее мать.
Вернувшись домой, Ева немного посидела со своей семьей, а затем с помощью своего парня поднялась наверх спать. Ее родители смотрели фильм внизу, когда Марк позвал их.
«Только по тому, как Марк выкрикивал мое имя, я знала, что что-то серьезно не так», — сказала Мелани. «Она поседела, ее губы были синими. Барри разговаривал по телефону со скорой помощью.
Ее отец пытался реанимировать Еву и держать ее в сознании, пока бригада скорой помощи мчалась к ним домой.
Клири «навсегда благодарны» службам экстренной помощи, приехавшим к ним домой той ночью. Они также хвалят свою команду юристов, которая теперь «как семья» после рассмотрения дела против ВШЭ.
Во время трехнедельного судебного разбирательства Барри и Мелани чувствовали, что их судят, особенно во время перекрестного допроса. Четырехчасовая ежедневная поездка из Лимерика в Дублин также принесла свои плоды, и оба заявили, что не смогут продолжать еще неделю. Но теперь они чувствуют себя оправданными в результате урегулирования.
«Еву кремировали, но мы еще не похоронили ее прах. Мы купили участок. Теперь мы, наконец, сможем упокоить ее», — сказала ее мать.
«Через четыре с половиной года все закончилось. Мы хотим помнить 21 замечательный год, который мы провели с Евой, а не ее смерть. Мы хотим отпраздновать ее жизнь.
«Я думаю, она знает, что мы боролись за нее. В каком-то смысле Ева теперь освобождена».
Представитель HSE подтвердил, что генеральный директор Бернард Глостер встретится с семьей Евы после завершения независимого расследования ее смерти.
«Генеральный директор знает об очень твердом мнении семьи о том, как, по их мнению, HSE взаимодействует с ними на разных уровнях. Когда независимая проверка завершится, он намерен встретиться с ними, чтобы обсудить все эти вопросы», — сказал представитель, добавив: «В заключение, как и во время встречи с семьей, генеральный директор хочет еще раз выразить свое и ВШЭ глубочайшие соболезнования. семье в это время, которое по-прежнему остается для них очень трудным».
2024-02-04 02:30:00
1707025053
#Наша #дочь #только #что #упала #повредила #ногу #Ты #не #должен #умирать #от #падения #семья #Евы #Клири #год #высказывается #трагедии