Президент Ирана Эбрагим Раиси во вторник призвал к национальному единству и попытался унять гнев против правителей страны, поскольку продолжавшиеся недели протесты с критикой правительства продолжали распространяться на университеты и средние школы.
Раиси признал, что у Исламской Республики есть «слабости и недостатки», но повторил официальную линию о том, что беспорядки, вызванные в прошлом месяце смертью женщины, задержанной полицией нравов страны, были не чем иным, как заговором врагов Ирана.
“Сегодня решимость страны направлена на сотрудничество для уменьшения проблем людей”, – сказал он на заседании парламента. «Единство и национальная целостность — это то, что делает нашего врага безнадежным».
Протесты, возникшие в ответ на смерть 22-летней Махсы Амини после ее ареста за якобы нарушение строгого дресс-кода Исламской Республики, охватили десятки городов по всей стране и превратились в самый массовый вызов иранскому лидерству в годы. Ряд гноящихся кризисов способствовал разжиганию общественного гнева, включая политические репрессии в стране, слабую экономику и глобальную изоляцию.
Масштабы продолжающихся беспорядков, самых продолжительных за более чем десятилетие, остаются неясными, поскольку свидетели сообщают о спонтанных собраниях по всей стране с небольшими актами неповиновения — протестующие выкрикивают лозунги с крыш, стригут волосы и сжигают свои косынки, установленные государством.
«Фон недовольства»
Бескомпромиссная ежедневная газета Kayhan во вторник попыталась преуменьшить масштабы движения, заявив, что «контрреволюционеры» или те, кто выступает против Исламской Республики, «составляют абсолютное меньшинство, возможно, один процент».
Но другая бескомпромиссная газета, ежедневная газета «Джомхури Эслами», поставила под сомнение утверждения правительства о том, что в беспорядках в стране виноваты другие страны.
Верховный лидер Ирана аятолла Али Хамейни обвинил США и Израиль в подстрекательстве к беспорядкам в понедельник, в то время как правительство также возложило вину за беспорядки на курдские оппозиционные группы на северо-западе страны.
«Ни внешние враги, ни внутренняя оппозиция не могут довести города до состояния беспорядков без предыстории недовольства», — говорится в его редакционной статье.
Правозащитные группы заявляют, что силы безопасности Ирана пытались разогнать демонстрации, применяя слезоточивый газ, металлические шарики, а в некоторых случаях и боевой огонь. Государственное телевидение Ирана сообщает, что в результате ожесточенных столкновений между протестующими и полицией погиб по меньшей мере 41 человек, но правозащитные организации говорят, что это число намного больше.
Эскалация репрессий против прессы, когда за последние несколько недель были арестованы десятки журналистов, задушила большинство независимых репортажей о деликатных вопросах, таких как смерть протестующих.
От Стокгольма до Сантьяго смотрите демонстрации солидарности по всему миру:
Однако недавнее исчезновение и смерть 17-летней девочки в Тегеране вызвали волну гнева в иранских социальных сетях.
Ника Шахкарами, которая жила в столице со своей матерью, исчезла однажды ночью в прошлом месяце во время протестов в Тегеране, сообщил информационному агентству Tasnim ее дядя Киануш Шакарами.
Она пропала без вести в течение недели, прежде чем ее безжизненное тело было найдено на улице Тегерана и возвращено ее семье, сообщила Tasnim, добавив, что родственники не получили официальной информации о том, как она умерла.
Иностранные иранские активисты утверждают, что она умерла, находясь под стражей в полиции, сотни людей распространили ее фотографию и использовали ее имя в качестве хэштега в Интернете для протестного движения. Прокурор западной провинции Лорестан Дариуш Шахунванд отрицает какие-либо правонарушения со стороны властей и говорит, что Шахкарами похоронили в понедельник в своей деревне.
«Внешние враги попытались создать напряженную атмосферу после этого инцидента», — сказал он газете «Хамшари», не вдаваясь в подробности того, что произошло.
Протесты перекинулись на университеты
Когда на этой неделе начался новый учебный год, демонстрации распространились на университетские городки, которые долгое время считались убежищем во времена беспорядков. Видео в социальных сетях показали, как студенты выражают солидарность с арестованными сверстниками и призывают к концу Исламской Республики. Из-за беспорядков многие университеты на этой неделе перевели занятия в онлайн.
Престижный технологический университет имени Шарифа в Тегеране в воскресенье стал полем боя, когда силы безопасности окружили кампус со всех сторон и применили слезоточивый газ против протестующих, которые забились на парковке, не давая им уйти.
В одном видео в понедельник студенты университета Тарбиат Модарес в Тегеране прошли маршем и скандировали: «Заключенные в тюрьму студенты должны быть освобождены!» В другом случае студенты хлынули через университет Хайяма в консервативном городе Мешхед, выкрикивая: «Университет Шарифа стал тюрьмой! Тюрьма Эвин стала университетом!» — имея в виду печально известную иранскую тюрьму в Тегеране.
Протесты также, по-видимому, охватили средние школы Ирана с разделением по половому признаку, где группы молодых школьниц размахивали своими хиджабами и скандировали «Женщина! Жизнь! Свобода!» в городе Карадж к западу от столицы и в курдском городе Санандадж в понедельник, согласно широко распространенным кадрам.
Реакция сил безопасности Ирана вызвала широкое осуждение. В понедельник президент США Джо Байден заявил, что его администрация «серьезно обеспокоена сообщениями об усилении репрессий».
Министр иностранных дел Великобритании Джеймс Клеверли заявил, что «насилие, проявленное силами безопасности в ходе протестов в Иране, поистине шокирует».
Силы безопасности задержали бесчисленное количество демонстрантов, а также артистов, которые выразили поддержку протестам. Местные власти сообщают о не менее чем 1500 арестах.
На прошлой неделе был задержан певец Шервин Хаджипур, ставший иконой протеста из-за своей невероятно популярной песни, вдохновленной смертью Амини. Его адвокат сказал, что во вторник он был освобожден под залог и воссоединился со своей семьей в северном городе Бабольсар.
В своей мрачной балладе «Ради чего» он поет о том, почему иранцы восстают в знак протеста.
«Для танцев на улицах», — произносит он. «За мою сестру, за твою сестру, за наших сестер».
